|
|
Я жду.
Я жду.
Сколько прошло дней - два, три, вечность?...
Не знаю. Сколько еще осталось? Не важно. Теперь все не важно. Да и не все ли равно, когда это случится.
Главное, что это произойдет.
Во мне не осталось ненависти, не осталось горечи, не осталось ничего. Разве только мысли.
Мысли падают тяжело и вязко, как этот бесконечный снег.
Снег. Стирающий краски, звуки, воспоминания...Мир завален снегом до самого неба. Сверкающим покровом отчаяния и безнадежности.
И холод. Холод снаружи, холод внутри. Никогда больше...
Раненым насмерть зверем воет по ночам ветер. Налетает, толкает в бешенстве - ну же, очнись! Беги, найди, верни!
Ты глуп, друг мой ветер. Ничего не понимаешь. И ярость твоя бессильна. Как и мое отчаяние.
Ничего уже не изменить. Не вернуть.
Только ждать.
- Ну как ты тут без меня, малыш? - издалека, сквозь толщу снега. Заботливый голос. Чужой. Не мне; кому-то другому...
Зачем?!
Призрачное спокойствие лопнуло, как мыльный пузырь, наполняя меня тягучим звоном.
Звон уходящего лета...Уходящего в небытие.
Вновь в самой глубине беспокойно заворочалась притихшая было боль, царапнула острыми коготками.
Малыш...Так называл меня он - мой Единственный, мой Возлюбленный, мой Владыка.
Малыш, девочка моя...Какая же ты у меня красавица! - восхищенно восклицал, нежно прикасаясь ласковыми пальцами; и во мне все начинало петь от предвкушения. Я не могла сдержать нетерпения, дрожала, распахивалась ему навстречу, охваченная радостным возбуждением; а он шептал мне, счастливо смеясь - погоди, малыш...дай я тебя разогрею вначале...
А потом мир свивался вокруг пестрой сияющей лентой, и небо врезалось в нас нестерпимой синевой, и захлебывался от радости бесшабашный ветер, и сердце рвалось на части от восторга, и хотелось только одного - быстрее, быстрее, быстрее!
Не спеши так, малыш, ласково шептал он, чуткими пальцами поглаживая мою вспотевшую кожу; все хорошо, ты у меня умница, только не спеши...
Время и Расстояние были нашими любимыми игрушками; ничто не стояло между, мы становились единым целым - музыка, Вселенная, Влад и я...
Влад. Владыка - как называла я его про себя. Но ему не нужны были слова - он понимал меня и без слов.
- Владыка! Я - Владыка! - восклицал он и тихонько смеялся от удовольствия, смущенно ероша волосы; как я любила этот его жест!
- Ты у меня просто чудо. Чуткая, понимающая, послушная. Необыкновенная! Если бы ты знала, как я счастлив с тобой!
Мы делили счастье на двоих, щедро одаривая им друг друга. Разве можно это выразить бледными, убогими в своей ограниченности словами?!
Я вся светилась от переполнявших меня чувств; и, лишь мягко улыбаясь, негромко мурлыкала любимый его Pink Floyd...
Иногда ему приходилось покидать меня - ненадолго. И тогда сердце сжималось от печали; жизнь съеживалась во мне испуганным трепетным комочком.
- Прости, малыш, - говорил Влад, и грусть его голоса вызывала у меня желание кричать, протестовать, не выпускать его из себя...но я только отрешенно молчала. - Прости, что покидаю тебя: дела. Но ты же знаешь - я всегда думаю о тебе. И непременно, непременно вернусь. Не грусти.
А потом снова все повторялось: уверенные прикосновения нежных, бережных пальцев возвращали меня к жизни; радость, восторг, благодарность, благоговение - переполняли меня; я растворялась в его прикосновениях, его дыхании, звуках родного голоса. Льнула к его рукам, стараясь угадать каждое его желание, каждое движение, уже не понимая толком, не разграничивая - где он, где я... Мы были одним целым.
Больно.
- Ты у меня ужасно романтичная девочка, - как-то задумчиво сказал Влад. - Я видел, с какой тоской ты смотрела на звезды там, на берегу моря. Но не нужно тосковать, малыш - твои глаза сияют гораздо ярче всех звезд в мире. Ты у меня самая красивая, самая любимая, и я никогда не расстанусь с тобой. Никогда. Веришь?
Мы оба верили в это.
Никогда.
Тот вечер неделю назад - или две..или вечность? - перечеркнул нашу жизнь жирным черным крестом.
Мне пришлось ждать довольно долго в тот проклятый вечер, нервно вздрагивая от каждого звука шагов, от раздававшегося вдалеке смеха, от резких порывов пронизывающего ветра.
Теперь я понимаю, что чувствовала это заранее.
Ну почему он не рассказал мне всего - быть может, мы вместе смогли бы что-нибудь придумать?!
Эта мысль не оставляет меня до сих пор. Почему?!...
Никогда уже не узнать.
Влад пришел вместе с каким-то неприятным толстым типом; тот молчаливо обошел вокруг меня, разглядывая со всех сторон, и, ухмыляясь, по-хозяйски похлопал по спине. От возмущения я было зарычала, но тут же затихла под болезненным, загнанным взглядом Влада. Предчувствие чего-то темного и страшного охватило меня, сбивая дыхание. Но он был рядом, мой повелитель, Владыка мой; разве мог он допустить, думала я, чтобы произошло непоправимое?
И все вокруг перестало существовать для меня. Только его дрожащий голос. Только его руки, судорожно вцепившиеся в меня. Не хотевшие отпускать.
Не имевшие права отпустить.
Его отчаяние передалось мне, перелилось в меня, заставив трепетать от тоски; мы все еще были единым целым.
Я глухо взвыла - в ответ на его приглушенный стон.
- Норовистая кобылка, - процедил мерзский тип. - Придется мне с ней повозиться.
- Прости меня, девочка...- сдавленно проговорил Влад. - Прости. Так получилось.
- Тю, придурок! - мужлан сплюнул в сердцах. - Он еще с ней разговаривает! Сам в полной жопе, а её ублажает! А жрет она сколько - ты об этом подумал?!! Да ты мне спасибо сказать должен, что я её забираю!
Не хочу! Не нужно, пожалуйста...Хотя бы это. Не помнить.
Не хочу помнить, как Влад уходил от меня. Сгорбившись, опустив плечи, глубоко засунув руки в карманы. Несчастный, опустошенный. Сломленный.
Даже не оглянувшись напоследок.
Уходил все дальше и дальше, и темнота властно хватала его за плечи, настойчиво пытаясь заглянуть в опущенное лицо. А во мне одна за другой с оглушительным звуком рвались ниточки, связывающие меня с жизнью.
Навсегда.
...Ветер озлобленно швыряет в лицо пригоршнями мокрого снега. Ты плачешь, ветер?
Ты еще можешь плакать.
Оставь меня в покое, ветер, угомонись. Хотя... делай что хочешь. Мне все равно.
Меня уже нет. Почти нет. Потому что осталось лишь одно. Последнее.
И я знаю: когда чужие ненавистные руки прикоснутся ко мне - я разгоню мотор до предела и отпущу тормоза. Там, на самом крутом повороте в горах, за которым открывается море. И все кончится.
Я жду.
 Вернуться к оглавлению
|
|
|
|
|
|
